Лестница в небо

Что бы мы ни делали, мы участвуем в системе. Работаем ли на нее, боремся ли с ней - совершенно без разницы. Так или иначе льем воду на ее мельницу. Безысходное круговращение. Почему? Да потому, что участвуем в навязанной ею рациональности, в ее пользовательском интерфейсе.

Гиблая топь обусловленности. Дурная бесконечность барахтанья в вязкой вонючей жижице.

Бессмысленно бороться против системы, которая сама инициирует борьбу против себя, которая сама управляет попытками своего уничтожения. И успешно оборачивает вспять любое враждебное усилие: борьбу на борьбу, уничтожение на уничтожение.
Симуляция побеждает реальность. Мираж скрадывает действительность. Потуги оказываются тщетны.
Героический пшик.

Выход возможен только в отказе от этой рациональной модели. У государства два могучих врага: сверхрациональность (прагматический средний класс) и иррациональность (визионеры и духовидцы). Нивелировать избыточную важность государственности, обесценить ее спекулятивное значение способны только индивидуализм и трансцендентность, Личность и Абсолют. Движение вверх по иерархической спирали силы, навстречу нисходящей властной воли.
Метод освобождения именно таков, иной невозможен.

Как пример... Помните все эти драматические истории с тоталитарными сектами? Много читал по проблеме, много размышлял, и вот какая мысль поразила меня в то время... Боятся сектантства государевы люди, опасается само государство. Это было очень заметно: бравые прокуроры, судья, милиционеры столкнулись внезапно с неведомой темной силой и покрылись мелкими мурашками, охолодели душой. Суеверный мандраж напал на суровых охранителей. Дело даже не в безусловной криминальности (она как раз на руку режиму) сект, а в неком структурном диссонансе. Непонятно как бороться с параллельно выстраиваемой иерархией. Все равно что пытаться голыми руками ухватить и вытащить за острие клинок, прочно завязший в дубовой колоде (рукоять недосягаема).

Заметьте, однако, что все секты прекратили свое существование сугубо по внутренним причинам (потеря паствы вследствие дрязг за власть и доходы среди руководства и пр.). Государство (ФСБ рука об руку с РПЦ) лишь зачищало остатки.

Почему так было? Сектанты ушли в недосягаемые уровни смысла, туда, где бюрократия и чиновничество ничего не значат, поскольку их там попросту нет, как нет уж и самого государства. Ушли из идеи фикс государственности, вот в чем соль. Выползли тишком-молчком из-под покосившегося громоздкого шкафа государственности, и начали куда-то вверх карабкаться, нагло и безнадзорно. Непорядочек.
Ушли в фантазмы, ушли в шаманство, ушли в автохтонные глубины бессознательного. Государство совершенно бессильно, когда на него просто-напросто не обращают внимания. Государство рушится, когда оно - ноль на палочке.

Внимание - процесс поглощения субъекта объектом. Внимание - процесс отдачи умственной энергии. Нами может управлять только то, на что мы постоянно обращаем внимание.
"Бездна  притягивает заглядывающего в нее".

Возникла новая инстанция подчинения. Возникло соперничество ценностных вертикалей. Властная вертикаль опирается на плоскость горизонта (население, ресурсы и инфраструктура) и пользуется ей.
Чем меньше в подсистеме пользования горизонтальной плоскости и больше вертикальной, тем меньшей устойчивостью обладает структура подчинения и подавления, тем все более и более сужается операционное поле государственности.
Воистину, как можно усесться на стену?

Выход из-под подчинения возможен только в движении вверх по вертикальной плоскости, т.е. в приобщении к иерархии силы.
Захват верховенства, подчинение иерархии.
Уже вопрос вторичный, какова природа этой иерархии... Капитал ли, знания и умения ли, а может быть, вера и святость. Любая вертикаль обладает оружием. Тем более сакральность. Даже имитация сакральности может быть смертельно опасна.

Начали люди строить лестницу (пусть шаткую-валкую, но лестницу) в небо, и властная вертикаль зашаталась.

Если государству технически сложно совладать даже с профаническими и преступными структурами, так что уж там говорить про структуры, находящиеся на уровне более высокого порядка...

Настоящая вера целиком и полностью поглощена вопросами жизни и смерти, что ей навозный жук государство. Мелочь пузатая мельтешащая, пошлое средоточие суеты. Чувствует государство угрозу своей обесцененности, и поэтому со страхом приглядывает за делами веры, стремясь к контролю и управлению.
Уподобить, заземлить, растлить, оковать...

Старается государство соблюсти монополию высоты. Но по сути государственная власть лишь создает (да и то не очень умело) видимость вертикали. На самом деле она есть плотное напластование вещей ничтожных и низменных.

Гора праха. Силосная куча.

Тем и опасно соперничество в иерархии: а вдруг кто-то действительно окажется выше?

Возвращаясь к терминам и понятиям Бодрийяра, можно вслед за ним утверждать, что власть только потому могущественна, что осуществляет акт дарения, в котором и заключается превосходство. Процесс дарения всегда происходит сверху вниз. Даритель выше одариваемого. Вот причина вознесения государства над населением. Так, именно так происходит построение вертикали могущества. Так возникает верховенство. Сначала дается милостивое позволение жить (повеление не умирать), затем предоставляется защита и помощь. Щит и корыто. Охранительный собес. Мудрый русский язык сохранил много примеров этого явления (слова "получка", "дача" и др.). Слово "жалование" одно чего стоит...

Право брать государство получает лишь потому, что население не может или/и не хочет вернуть назад полученные "блага". Чем больше задолженности, тем больше взыскания. Чем больше принято, тем больше отдано. Чем больше отдано, тем больше нужды, т.е. потребности в одаривании. Бесконечный цикл. Голод рабов кормит господ. Рабы приучены лакать из низкой миски.
Миска с похлебкой - лучшее средство контроля.

Власть не только не заинтересована в окончании страдания, но и всячески его увеличивает, стимулируя трагедию. Чем глубже яма, тем больше награда для "спасателя". Беда есть промысел государства.
Здесь также есть интересный момент: власть, как и любой монополист, осуществляет обмен с колоссальной выгодой: мало за много и плохое за хорошее. За посредственный товар государственности берется полновесное золото свободы.

Вырваться из долгового ярма возможно лишь вернув назад дары защиты и помощи. Для чего необходима защита и помощь? Для жизни. Средства существования оборачиваются инструментами контроля и управления. Защита и помощь вытесняют смерть. Дарующий жизнь управляет ею. Вернуть себе право на собственную жизнью можно лишь вернув себе право на собственную смерть.
Право на жизнь равно праву на смерть.

Смерть - трата жизни. Смерть есть жизнь жизни, процесс ее расходования, выход силы. Только владелец сокровища волен тратить его безнадзорно и безнаказанно. Каждый свободно тратящий жизнь свою - единственный  хозяин ее. Выменять у досель свободного индивидуума его право на трату (смерть) собственной жизни за лживые посулы помощи и защиты – вот цель власти. Могущество - суть операционализация смерти.

Власть образуется в процессе дарения, навязанного дарения. Поэтому власть так угрюмо и исподлобья взирает на иные независимые источники даров и благодеяний. Иной даритель - иная вертикаль, иное господство. Будь то Бог, Мамона-капитал или Информация. Поэтому так ненасытно алчет государство поглотить Бога, Капитал и Информацию.

Власть хочет тратить чужие жизни и поэтому забирает чужие смерти.
Господство - менеджмент истощения.